| Виктор | Дата: Вторник, 10.12.2013, 21:22 | Сообщение # 1 |
 Побеждали и еще победим !
Группа: Историк
Сообщений: 190
Статус: Offline
| Миф 6. О терроре во время гражданской войны
Юрий Бахарев
Для современных отечественных СМИ, обслуживающих правящую элиту, Октябрьская революция была путчем, который силой навязала пассивному обществу кучка циничных заговорщиков, не имевших какой-либо реальной опоры в стране.
Этот путч, а в СМИ Октябрьскую революция иначе не называют, перечеркнул
естественный путь развития богатой, трудолюбивой, стоящей на верном пути к демократии
дореволюционной России.
В рамках этих взглядов сложился миф о гражданской войне, в которой партия
большевиков, используя «красный» террор, победила буржуазные партии «белых».
Жертвами красного террора стали 20 миллионов граждан, среди которых миллион
казаков, уничтоженных как класс, 300 тысяч русских священников, убитых за веру.
Целью этого мифа стала демонстрация окончательного разрыва нынешней элиты,
почти целиком состоящей из советской номенклатуры, с породившей её советской
системой и символический переход на сторону её непримиримых врагов.
Как всегда, в грамотно сконструированных, исторических мифах в этом мифе есть элементы правды, густо замешанные на злонамеренной лжи и недостоверной информации.
Действительно, основными противоборствующими силами в гражданской войне были
«красные» и «белые».
Действительно, в гражданской войне, по разным источникам, погибло от 15 до 20
миллионов человек.
Действительно большевики объявляли о введении красного террора.
Чтобы разобраться в мифе, надо уточнить основные понятия, в нем используемые.
О воюющих силах.
В коалиции с большевиками участвовали левые эсеры и
анархисты. Кроме белых и красных в гражданской войне участвовали разные
националисты и «зеленые».
Коалицию белых представлял целый спектр партий, различной
ориентации, от монархистов и кадетов, до эсеров и социал-демократов. В рядах
белых, с конца 1918 г, так называемая «демократическая революция», заявила о
необходимости бороться как против большевиков, так и против генеральской
диктатуры.
Гражданская война — всегда трагедия, распад государственности, социальная
катастрофа, смута, разложение общества, сопровождаемое террором.
О терроре.
Этим термином охватывают два, принципиально разнородных явления.
Террором именуют массовые репрессии, официально применяемые властью, на
контролируемой ей территории.
Другое значение слова террор – демонстративные убийства или покушения на
убийства политических противников. Первый тип террора обычно называют
государственным террором, а второй – индивидуальным террором.
Гражданская война всегда сопровождается террором. Прежде всего, государственным
террором на подконтрольных воюющим силам территориях.
Однако, создатели мифов стараются классифицировать «красный» террор, как террор «институциональный», а «белый» террор определять «вторичным, ответным и обусловленным перипетиями гражданской войны». Но это положение не выдерживает критики.
Сошлюсь на серьезное исследование этого вопроса: «Обзор законодательных актов
белых правительств, противоречит суждениям об отсутствии «институциональной
составляющей» белого террора, о якобы исключительно «истероидной» его форме».
(Цветков В. Ж. Белый террор — преступление или наказание? Эволюция
судебно-правовых норм ответственности за государственные преступления в
законодательстве белых правительств в 1917—1922 гг.)
Индивидуальный террор, как известно, широко использовался партией эсеров.
Большевики, и прежде всего, В.И. Ленин отрицал полезность индивидуального
террора в политической борьбе.
Эксцессы вооруженной толпы, убивающей офицеров, например, за призывы к
продолжению империалистической войны, вряд ли можно отнести к террору
первого или второго типа. Его следует отнести к третьему типу терроризма,
уходящего корнями в глубины истории, отмеченной вековой ненавистью
крестьян к помещикам-землевладельцам, недоверием к городу, и ко всякой форме
государственного вмешательства.
Этот анархический, крестьянский терроризм был достаточно распространен в годы гражданской войны, но приписывать его большевикам, было бы неверно. Как писал М. Горький брошюре "О русском крестьянстве": "Жестокость форм революции я объясняю исключительной жестокостью русского народа. Трагедия русской революции разыгрывается в среде "полудиких людей… Когда в "звeрствe" обвиняют вождей
революции - группу наиболее активной интеллигенции - я рассматриваю это обвинение, как ложь и клевету, неизбежные в борьбе политических партий, или - у людей честных - как добросовестное заблуждение… Недавний раб стал самым
разнузданным деспотом, как только приобрел возможность быть владыкой ближнего своего".
Имеет много общего с анархическим терроризмом банальный бандитизм, жертвой которого в годы гражданской войны стали миллионы жителей, но в отличии от терроризма , побудительной силой бандитизма является корысть. При этом в бандитизме участвовали не только уголовники, но и порой представители вооруженных формирований различной окраски и зеленых и белых и красных и анархистов.
Причины широчайшего использования террора в ущерб законным методам разрешения
социальных и политических конфликтов в России вполне объясняет высказывание
Герцена: «Правовая необеспеченность, искони тяготевшая над народом, была для
него своего рода школой. Вопиющая несправедливость одной половины его законов
научила его ненавидеть другую; он подчиняется им как силе. Полное неравенство
перед судом убило в нем всякое уважение к законности. Русский, какого бы звания
он ни был, обходит и нарушает закон всюду, где это можно сделать безнаказанно,
и совершенно так же поступает и правительство».
Известный обличитель большевиков С.П.Мельгунов в книге «Красный террор» пишет:
«Кровавая статистика, в сущности, пока не поддается учету, да и вряд ли когда-нибудь будет исчислена».
В записке Дзержинского, поданной в Совнарком в феврале 1922 г., обобщающей работу ЧК, говорится: "В предположении, что старая ненависть пролетариата против
поработителей выльется в целый ряд бессистемных кровавых эпизодов, причем возбужденные элементы народного гнева сметут не только врагов, но и друзей, не только враждебные и вредные элементы, но и сильные и полезные, я стремился
провести систематизацию карательного аппарата революционной власти».
По существу, он, соглашается с наблюдениями Ленина, приведенными в описании мифа 5, о настроении вооруженного народа. И говорит, что для предупреждения кровавых эксцессов, вызванных ненавистью народа к политикам, не желающим прислушиваться к его чаяниям, необходимо канализировать гнев в законные рамки.
Объявление декретом Совнаркома «красного террора» 5 сентября 1918 года и было шагом в этом направлении. «Красный» террор ставил перед собой задачу борьбы с
контрреволюцией, спекуляцией и преступлениями по должности путём изолирования
«классовых врагов» в концентрационных лагерях и путём физического уничтожения
«всех лиц, прикосновенных к белогвардейским организациям, заговорам и
мятежам».
Основанием к объявлению «красного» террора стал «белый» террор. Убийство эсером Канегисером Урицкого, покушение на В.И.Ленина, эсеркой Каплан, восстание в Ярославле, поднятое эсером-террористом Б.Савинковым.
Сколько людей стало жертвами террора за годы Гражданской войны?
С.П. Мельгунов за 1918 год называет число казненных большевиками 5004
человека. Из них 19 священников. При этом, он добавляет, что это только те данные, которые ему удалось документально подкрепить.
Лацис, ссылаясь на публикацию «расстрельных» списков, за первую половину
1918 года, то есть до убийства Урицкого и покушения на Ленина, называет 22
казненного ( сметная казнь была узаконена 18 июня 1918 года), и за вторую
половину года, после объявления «красного» террора - 4500 казненных.
Всего, с учетом расстрелянных в северо-восточной России, данные о которых не
попали в первоначальные цифры, Лацис называет цифру 6185.
Как можно видеть, расхождение ни такое уж и большое, вполне объяснимое разной
методологией счета. Следовательно, данным Лациса, полученным по учету
репрессированных органами ЧК вполне можно верить Лацис утверждает, что в 1919 году по постановлениям ЧК расстреляно 3456 человeк, т. е. всего за два года 9641, из них
контр-революционеров 7068. Формально красный террор был прекращён 6
ноября 1918 г.
Данные о жертвах белого террора довольно различны в зависимости от источника.
Так сообщается что в июне 1918 года сторонники белого движения на захваченных
ими территориях расстреляли 824 человека из числа большевиков и сочувствующих,
в июле 1918 — 4 141 человека, в августе 1918 года — более 6000 человек (Ланцов
С. А. Террор и террористы: Словарь.. — СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2004. —
187 с.)
Для сравнения данные по статистике казней революционеров за два года в царской России, приведенные П.А.Сорокиным в показаниях по делу Конради 1907 г.
-- 1139; 1908 г. -- 1340;
В ходе гражданской войны взаимное ожесточение нарастало. Так бывший
народоволец, неоднократно арестовываемый и царской охранкой и временным
правительством В. Л. Бурцева в своей газете "Общее Дeло", писал: "На террор необходимо ответить террором... должны найтись революционеры, готовые на самопожертвование, чтобы призвать к отчету Ленина и Троцкого, Стеклова и
Дзержинского, Лациса и Луначарского, Каменева и Калинина, Красина и Карахана,
Крестинского и Зиновьева и т. д."
Если до августа-сентября 1918 года почти не встречаются упоминания о местных
ЧК, руководивших убийствами, то с лета 1918 года маховик «красного» террора
стал работать на полных оборотах. Косвенно о масштабах красного террора
можно судить если подсчитать численность карательных органов Советской власти
которая к 1921 г. достигла максимума -31 тыс. человек (в конце февраля 1918 г.
это число не превышало 120 человек).
Всего, по разным архивным источникам, от «красного» террора погибло до 50 тыс. человек.
От «белого» террора, по данным В. В. Эрлихмана, погибло 300 тысяч человек.
(Эрлихман В. В. «Потери народонаселения в XX веке». Справочник — М.:
Издательский дом «Русская панорама», 2004.)
Основная часть людских потерь в Гражданскую войну (от 15 до 20
миллионов) связана не с «красным» и «белым» террором, а с голодом, тифом,
испанкой. и действий "зеленых" и прочих военных формирований.
Считается, что от действий регулярных армий «белых» и «красных» погибло около 2-3 млн. человек.
От куда же берутся, повторяемые по TV, цифры о миллионе расстрелянных
казаков или сотнях тысячах погибших «за веру» православных священников?
Сообщение о казаках базируется на фальшивке опубликованной в 80-е годы в одной
канадской газете: “В Ростове захвачены в плен 300 000 казаков войска Донского, 19 декабря 1919 года.
- В районе Новочеркасска удерживается в плену более 200 000 казаков войска Донского и Кубанского. В городе Шахты, Каменске удерживается более 500 000 казаков. За последнее время сдались в плен около миллиона казаков. Пленные размещены следующим образом: в Геленджике - около 150 000 человек, Краснодаре - около 500 000 человек, Белореченская - около 150 000 человек, Майкопе - около 200 000 человек, Темрюк - около 50 000 человек. Прошу санкции».
Председатель В.Ч.К. Дзержинский”.
Резолюция Ленина на письме: “Расстрелять всех до одного. 30 декабря 1919 г.”.
Ни комиссия, созданная Деникиным, для документального подтверждения жертв
«красного» террора, ни Мельгунов в своей книге «Красный террор» не упоминает ни
чего о таких массовых убийствах.
Наконец, нет никаких данных о массовых захоронениях казаков в указанных районах, да и оригинала документа никто и не видел.
Следует заметить, что численность населения большинства указанных населенных пунктов, меньше названных цифр пленных.
Похожая ситуация и с 300 тысяч замученных за веру русских священников.
Цитирую: «Наверное, придется подождать, пока появятся гении, которые опишут,
как Толстой битву под Аустерлицем, гибель трехсот тысяч русских священников, не
предавших веру. А пока у нас, слава Богу, есть Солженицын, Шаламов.... И, слава
Богу, они есть в школьных программах! ( Вице-президент любимовского
"Медиа-союза", Зелинская. Журнал Фома)
Нет ни одного документа, из которого следовало, что репрессии против духовенства проводились из-за их веры.
Расстреливали за участие священников в боевых действиях, за антисоветскую агитацию и призывы в проповедях вооруженным путем бороться с властью, многочисленны случаи убийства из криминальных мотивов.
Историк Церкви Д. В. Поспеловский (член попечительского совета Свято-Филаретовского православно-христианского института) в 1994 году писал, что «за период с января 1918 г. по январь 1919 г. погибли: митрополит Киевский Владимир, 18 архиепископов и епископов, 102 приходских священника, 154 дьякона и 94 монашествующих обоего пола».
Точность подсчётов вызывает сомнения, но ясно, что историк не обнаружил тысяч расстрелянных Да и откуда было взяться 300 тысячам священников, если в России 1917 году насчитывалось около 100 тысяч священнослужителей русской православной церкви, а все духовное сословие с семьями составляло около 600 тысяч человек?
Так зачем же врет госпожа Зелинская?
Вопрос риторический, но, невольно, бросающий тень сомнения на истинность публикаций заслуженных писателей из школьной программы.
Изучая шовинизм, понял что чем человек неграмотнее, чем меньше у него воспитанности на национальной культуре, тем больше он верит в свою исключительность, особую кровь. То есть, он уже в силу своей ограниченности становится шовинистом. Когда он берет в руки оружие он уже зверь, он уже фашист !
|
| |
| |
